Ты задолжал мне любовь novel Chapter 271

Мужчина средних лет чуть ли расплакался. Осознание того, что он упустил музейный экспонат на два миллиона, до боли сжимало его сердце.

И все же здесь земля семьи Гу, а Гу Сювэнь сказал верно: нет смысла забирать то, что отдал.

Поэтому, когда группа охранников придавила мужчину к земле, тот сразу же успокоился.

Гу Сювэнь обернулся и посмотрел на Линь Шояна.

— Зрение господина Линь и вправду необыкновенное, — с неприкрытым восхищением на лице сказал он. — Вдруг взял, да и увидел, что в картине есть прослойка. Если бы не выдающееся зрение господина Линь, эту картину, боюсь, была бы погублена.

Вслед за ним толпа людей выпила, расхваливая Линь Шояна, и не было никого, кто бы снова поддержал Чжан Баолиня.

В конце концов, все они зрели один лишь итог, а Линь Шоян разглядел, что в реплике есть прослойка — а на подобное обычные люди не способны.

На выражение лица Чжан Баолиня было страшно смотреть: хоть он и догадался о намерениях Линь Шояна, но обращать внимание на это не стал, решив, что вероятность подобного исхода крайне мала.

Кто бы мог подумать, что Линь Шоян разглядит картину в картине, подлинник корифея живописи У Даоцзы, и тем самым, вне всякого сомнения, безжалостно ударит его по лицу.

Отныне, его репутация как первого оценщика Цзянчэна, вероятно, упадет.

Оценщик зарабатывает за счет своего авторитета. Нынче же Чжан Баолинь не разглядел прослойки в картине, и для его имени это может дорогого стоить. Ведь все будут судачить о том, как он проиграл юноше, которому еще нет и тридцати.

Для Чжан Баолиня это, несомненно, позор. Теперь слишком многие могут усомниться в его уровне оценки.

Он обернулся и взглянул на Чжао Ци, борясь с порывом придушить этого ученика-болвана. Если бы Чжао Ци не сеял смуту, ему бы не пришлось мериться силами с Линь Шояном.

Сейчас он не только проиграл в этом состязании, но и репутации навредил. Неудивительно, что Линь Шоян сказал, будто Чжао Ци копает ему могилу: обстоятельства выглядят так, словно все, произнесенное им, — правда.

— Это соревнование можно считать оконченным, — глядя на толпу, сказал Линь Шоян. — А вы решайте заново, кого будете поддерживать.

— Не нужно ничего решать, — вздохнув, произнес Чжан Баолинь. — Я признаю свое поражение.

Все посчитали принятие проигрыша Чжан Баолинем верным, ведь сейчас им казалось, что его уровень оценки не чета тому, что выдал Линь Шоян.

— Учитель, — выругавшись, тут же сказал Чжао Ци, — этот банкет ничего не значит, пойдемте.

Затем Чжао Ци собрался спешно покинуть дом семьи Гу.

— Вот так вот уйдешь? — улыбаясь, спросил Линь Шоян, поглядывая на него. — Не слишком-то это хорошо. Неужели ты позабыл о наших ставках?

Чжао Ци впился глазами в Линь Шояна.

— Линь Шоян, — выпалил он, — не заходи слишком далеко. Мой учитель уступил тебе из-за невнимательности, так что ставка не действительна.

По его мнению, Линь Шоян — ничтожество, не более того. Даже если он сейчас откажется выполнять обещанное, никто ничего не скажет.

— Раз так говоришь, то, получается, и ответственности за собой не признаешь? Никогда бы мне в голову не пришло, что подмастерье выдающегося и просто-таки передового оценщика может оказаться столь бесстыжим. Нечего сказать, опозорил ты учителя, — улыбаясь, говорил Линь Шоян.

Чжао Ци тут же разгорячился.

— Твою мать! — выругался он. — Ты кого бесстыжим назвал? Отброс, ты кто вообще такой, чтобы со мной разговаривать?!

Линь Шоян еще не успел ничего сказать, как народ во дворе всполошился.

— Ты слепой, что ли? Его дала фору твоему мастеру. Если он отброс, то и твой мастер отброс? А если твой мастер отброс, то боюсь представить кто же тогда ты?

— Не смеши меня. Удивительно, неужели еще остались такие бесстыжие люди. Неужели этому тебя научил Чжан Баолинь? Если и он такой же человек, то кто вообще осмелится пользоваться его услугами, а?

— Удивительно, но такой вот у Чжан Баолиня ученик. Кажется, уровень у него и правда не очень, и теперь возможно первый оценщик Цзянчэна сменится.

……

Чжан Баолинь был бледен как смерть, пока слушал науськивания толпы. Чжао Ци действительно его опозорил.

— Ты, дрянь, — он пнул Чжао Ци, бранясь, — кто ты такой, чтобы так говорить с другими? Проиграл — плати. Это пари было твоим, а сейчас ты не признаешь за собой долг. Кто тебя этому научил? Если сегодня не выплатишь ставку, то можешь больше не звать себя учеником Чжан Баолиня!

Чжао Ци испугался. Все, что у него сейчас было, он получил от Чжан Баолиня. Если последний не будет видеть в нем своего ученика, то остальные наверняка его добьют, и его жизнь закономерно превратится в нечто удручающее.

Он злобно всматривался в Линь Шояна, с неохотой открывая рот.

— Гав, гав, гав!

Толпа, заслышав, что Чжао Ци подражает лаю собаки, расхохоталась. Чжао Ци и Чжан Баолинь окончательно опозорились.

Линь Шоян засмеялся, видя, что лицо у Чжао Ци такое, словно тот хлебнул дерьма.

Чжао Ци стало совсем стыдно поэтому закончив лаять, он выбежал из дома Гу.

На лицо Чжан Баолиня тоже пала тень. Перебросившись порой фраз с Гу Сювэнем, он также уехал.

Линь Шоян попросил Гу Сювэня помочь упаковать картину «Рождения императорского сына», после чего обернулся к Сюй Муцин.

Однако оказалось, что её уже не было на прежнем месте. Линь Шоян поглядел по сторонам, выискивая супругу, но не нашел и тени ее фигуры.

— Вы видели мою жену? — спросил Линь Шоян у Гу Сювэня.

Гу Сювэнь покачал головой.

— Должно быть, отлучилась в уборную, — сказал он. — только что вроде бы тут была.

Линь Шоян нахмуримся. Вообще-то, столько времени на поход в туалет Сюй Муцин не требовалось. И когда теперь он не мог её найти, Линь Шоян забеспокоился.

Он поинтересовался у Гу Сювэня, где находится уборная, после чего отправился на ее поиски.

В дверях туалета он несколько раз окликнул жену, и когда никто ему не ответил, его вдруг настигла паника.

— А! Отпусти меня, мы с тобой не друзья, — в это же время в комнате неподалеку вдруг послышался визг.

Линь Шоян, расслышав голос Сюй Муцин, бросился в ее сторону.

Он ногой выбил дверь в комнату, забежал внутрь и увидел, как Гу Синъюань прижимает Сюй Муцин к кровати и стягивает с нее одежду.

На лице у Сюй Муцин была паника, а в глазах — страх.

Она столкнулась с Гу Синъюанем, когда выходила из туалета, у последнего же при ее виде в голову сразу закралась гнусная идея, и все из-за злости на Линь Шояна.

Будучи молодым господином семьи Гу, он зачастую вел себя высокомерно и своевольно. Пусть даже Линь Шоян и Сюй Муцин были приглашены на банкет его отцом — он их все равно ни во что не ставил.

Линь Шоян — отброс, Сюй Муцин — всего лишь мелочь из дома Сюй. Как ни посмотри, эти двое не представляли для него угрозы. Его отец заступился за Линь Шояна только для того, чтобы остальные не подумали, будто семья Гу слишком деспотична.